Неточные совпадения
Скотинин. А смею ли
спросить, государь мой, —
имени и отчества не знаю, — в деревеньках ваших водятся ли свинки?
Правдин. Позволь мне
спросить об ее
имени.
— Ты не то хотела
спросить? Ты хотела
спросить про ее
имя? Правда? Это мучает Алексея. У ней нет
имени. То есть она Каренина, — сказала Анна, сощурив глаза так, что только видны были сошедшиеся ресницы. — Впрочем, — вдруг просветлев лицом, — об этом мы всё переговорим после. Пойдем, я тебе покажу ее. Elle est très gentille. [Она очень мила.] Она ползает уже.
«Позволено ли нам, бедным жителям земли, быть так дерзкими, чтобы
спросить вас, о чем мечтаете?» — «Где находятся те счастливые места, в которых порхает мысль ваша?» — «Можно ли знать
имя той, которая погрузила вас в эту сладкую долину задумчивости?» Но он отвечал на все решительным невниманием, и приятные фразы канули, как в воду.
— А ваше
имя как? —
спросила помещица. — Ведь вы, я чай, заседатель?
— Мне, собственно, не надо было
спрашивать твое
имя.
Меня
спросили о моем
имени и звании.
— При чем здесь — за что? —
спросил Лютов, резко откинувшись на спинку дивана, и взглянул в лицо Самгина обжигающим взглядом. — За что — это от ума. Ум — против любви… против всякой любви! Когда его преодолеет любовь, он — извиняется: люблю за красоту, за милые глаза, глупую — за глупость. Глупость можно окрестить другим
именем… Глупость — многоименна…
‹ — Ваше
имя — Татьяна? —
спросил Самгин.
Матрена. Вот тут есть одна: об пропаже гадает. Коли что пропадет у кого, так сказывает. Да и то по
именам не называет, а больше всё обиняком.
Спросят у нее: «Кто, мол, украл?» А она поворожит, да и скажет: «Думай, говорит, на черного или на рябого». Больше от нее и слов нет. Да и то, говорят, от старости, что ли, все врет больше.
— Отчего погибло все? — вдруг, подняв голову,
спросила она. — Кто проклял тебя, Илья? Что ты сделал? Ты добр, умен, нежен, благороден… и… гибнешь! Что сгубило тебя? Нет
имени этому злу…
— Кого вам? —
спросит он и, услыхав
имя Ильи Ильича или хозяйки дома, молча укажет крыльцо и примется опять рубить дрова, а посетитель по чистой, усыпанной песком тропинке пойдет к крыльцу, на ступеньках которого постлан простой, чистый коврик, дернет за медную, ярко вычищенную ручку колокольчика, и дверь отворит Анисья, дети, иногда сама хозяйка или Захар — Захар после всех.
— Так вы — «новая грядущая сила»? —
спросила она, глядя на него с любопытством и иронией. — Да кто вы такой? Или
имя ваше — тайна?
Она с удивлением глядела на него. Она едва решалась назвать Марка, думая, что дотронется до него этим
именем, как каленым железом, — а он о здоровье его
спрашивает!
— Вам сказывали люди, папа, что граф сегодня заезжал к вам? —
спросила Софья, услыхав
имя графа.
С нами толпа народа;
спрашиваем по-английски, называем миссионера по
имени — жители указывают на ухо и мотают головой: «Глухи, дескать, не слышим».
Бен в первый раз только
спросил об
имени каждого из нас, и мы тут же, на горе, обменялись с ним карточками.
На третий день после этого приехали два баниоса: один бывший в прошедший раз, приятель наш Баба-Городзаймон, который уже ознакомился с нами и освоился на фрегате, шутил, звал нас по
именам,
спрашивал название всего, что попадалось ему в глаза, и записывал.
Но время взяло свое, и японцы уже не те, что были сорок, пятьдесят и более лет назад. С нами они были очень любезны;
спросили об
именах, о чинах и должностях каждого из нас и все записали, вынув из-за пазухи складную железную чернильницу, вроде наших старинных свечных щипцов. Там была тушь и кисть. Они ловко владеют кистью. Я попробовал было написать одному из оппер-баниосов свое
имя кистью рядом с японскою подписью — и осрамился: латинских букв нельзя было узнать.
Я
спросил у многих
имена: готтентотов звали Саломон, Каллюр; бушменов — Вильденсон и Когельман.
Да
спросите у нас, в степи где-нибудь, любого мужика, много ли он знает об англичанах, испанцах или итальянцах? не мешает ли он их под общим
именем немцев, как корейцы мешают все народы, кроме китайцев и японцев, под
именем варваров?
Если пройдете мимо — ничего; но
спросите черную красавицу о чем-нибудь, например о ее
имени или о дороге, она соврет, и вслед за ответом раздастся хохот ее и подруг, если они тут есть.
— Я вас
спрашиваю, как ваше настоящее
имя.
И что значит: во
имя Мое? —
спросил он себя, чувствуя, что слова эти ничего не говорят ему.
Вздумалось ей
спросить меня, как мое
имя, то есть не фамилия, а
имя.
— Нет, ради Бога, — прервал он меня, — не
спрашивайте моего
имени ни у меня, ни у других. Пусть я останусь для вас неизвестным существом, пришибленным судьбою Васильем Васильевичем. Притом же я, как человек неоригинальный, и не заслуживаю особенного
имени… А уж если вы непременно хотите мне дать какую-нибудь кличку, так назовите… назовите меня Гамлетом Щигровского уезда. Таких Гамлетов во всяком уезде много, но, может быть, вы с другими не сталкивались… Засим прощайте.
Я поблагодарил его и
спросил его
имя.
Но N не знал ее
имени, теперь, кажется, я могу уже
спросить его, ведь мы кончили, и нынче — завтра она войдет в наше семейство.
Колоссальный, исполненный религиозной поэзии проект Витберга поразил Александра. Он остановился перед ним и об нем первом
спросил, кем он представлен. Распечатали пакет и нашли неизвестное
имя ученика академии.
— Вас
спрашивал какой-то человек сегодня утром; он, никак, дожидается в полпивной, — сказал мне, прочитав в подорожной мое
имя, половой с тем ухарским пробором и отчаянным виском, которым отличались прежде одни русские половые, а теперь — половые и Людовик-Наполеон. Я не мог понять, кто бы это мог быть.
Мой отец
спросил его
имя и написал на другой день о бывшем Эссену.
Если студент университета, Ляпин
спросит, какого факультета, и сам назовет его профессоров, а если ученик школы живописи,
спросит — в каком классе, в натурном ли, в головном ли, и тоже о преподавателях поговорит, причем каждого по имени-отчеству назовет.
Мало — помалу, однако, сближение начиналось. Мальчик перестал опускать глаза, останавливался, как будто соблазняясь заговорить, или улыбался, проходя мимо нас. Наконец однажды, встретившись с нами за углом дома, он поставил на землю грязное ведро, и мы вступили в разговор. Началось, разумеется, с вопросов об
имени, «сколько тебе лет», «откуда приехал» и т. д. Мальчик
спросил в свою очередь, как нас зовут, и… попросил кусок хлеба.
Об этом
спрашивает молодая женщина, «пробужденная им к сознательной жизни». Он все откроет ей, когда придет время… Наконец однажды, прощаясь с нею перед отъездом в столицу, где его уже ждет какое-то важное общественное дело, — он наклоняется к ней и шопотом произносит одно слово… Она бледнеет. Она не в силах вынести гнетущей тайны. Она заболевает и в бреду часто называет его
имя,
имя героя и будущего мученика.
Мисс Дудль после шеи Устеньки пришла в ужас от ее
имени и по-английски
спросила Стабровского...
— Вот ты как давеча ко мне зазвонил, я тотчас здесь и догадался, что это ты самый и есть; подошел к дверям на цыпочках и слышу, что ты с Пафнутьевной разговариваешь, а я уж той чем свет заказал: если ты, или от тебя кто, али кто бы то ни был, начнет ко мне стукать, так чтобы не сказываться ни под каким видом; а особенно если ты сам придешь меня
спрашивать, и
имя твое ей объявил.
— Генерал Иволгин, отставной и несчастный. Ваше
имя и отчество, смею
спросить?
— И твое
имя тут есть? —
спросил государь.
Я потом у хозяина
спросил его
имя.
Калистратова навещала Лизу утрами, но гораздо реже, отговариваясь тем, что вечером ей не с кем ходить. Лиза никогда не
спрашивала о Розанове и как рыба молчала при всяком разговоре, в котором с какой бы то ни было стороны касались его
имени.
— А что же писал этот Илиад Гомер? —
спросила она, перемешав даже
имена.
— А!.. Что же он? —
спросил Живин, который из рассказов Вихрова знал очень твердо всех его знакомых по их
именам и душевным даже свойствам и интересовался ими так же, как бы они были и его знакомыми.
— Что же, он свою Миликтрису Кирбитьевну, —
спросил Виссарион, разумея под этим
именем Грушу, — с собой берет?
Я сказал уже, что Нелли не любила старика еще с первого его посещения. Потом я заметил, что даже какая-то ненависть проглядывала в лице ее, когда произносили при ней
имя Ихменева. Старик начал дело тотчас же, без околичностей. Он прямо подошел к Нелли, которая все еще лежала, скрыв лицо свое в подушках, и взяв ее за руку,
спросил: хочет ли она перейти к нему жить вместо дочери?
— Как твое
имя? —
спросил мальчик, гладя рукой белокурую головку девочки.
"Я старец. Старцем я прозываюсь потому, первое, что греховную суету оставил и удалился в пустынножительство, а второе потому, что в писании божественном искуснее, нечем прочие християне. Прочие християне в темноте ходят, бога только по
имени знают;
спросишь его «какой ты веры?» — он тебе отвечает «старой», а почему «старой» и в чем она состоит, для него это дело темное.
Она не
спрашивает, кто этот арестант, которому рука ее подает милостыню Христовым
именем: разбойник ли он, вор или просто «прикосновенный».
Невдолге после описанных мною сцен Калиновичу принесли с почты объявление о страховом письме и о посылке на его
имя. Всегда спокойный и ровный во всех своих поступках, он пришел на этот раз в сильное волнение: тотчас же пошел скорыми шагами на почту и начал что есть силы звонить в колокольчик. Почтмейстер отворил, по обыкновению, двери сам; но, увидев молодого смотрителя, очень сухо
спросил своим мрачным голосом...
Спрашиваю всех, читаю газеты, журналы, чтоб только
имя твое встретить, — и нигде ничего!
— Ну, как? вы уж устроились у нас? —
спросил Краут у Володи. — Извините, как ваше
имя и отчество? У нас, вы знаете, уж такой обычай в артиллерии. Лошадку верховую приобрели?